Трагедия моей жизни заключается в том, что я разучился любить. Как бы это не было странно, это правда. Любовь больше для меня ничего не значит. Природа не наделила меня красотой, просто мне не досталось или не хватило. Я не был уродом, я просто был. Когда мне было пятнадцать лет, я впервые влюбился в девочку с которой учился в одном классе. Для меня она была красивее всех, в тот момент я начал мечтать. Я ложился спать и думал о ней, воображая, что когда-нибудь мы будем вместе. Тогда я ещё не успел уйти в себя, я был раскрепощённым и общительным мальчиком. И когда мои мечты достигли наивысшего предела, я предложил её погулять вместе. Она сказала, что у неё пока нет времени, но когда-нибудь... И полный надежд, я лёг спать, веря, что у меня есть шанс. Через некоторое время я предложил снова, но мне опять отказали под всё тем же предлогом. В моей душе поселились сомнения. А в один день я увидел её гуляющей со своими подружками. Я понял, что меня просто избегают. Мне было трудно побороть это чувство, я не мог перестать мечтать. Я лишь мог забыть её, но трудно забыть человек, когда он всегда рядом. Но я смог, я смог вырвать этот кусок любви из моего сердца, но та самая романтика, жившая в моём сердце осталась и мечты с новой силой нахлынули на меня, не о ней, но о ком-то. Одним годом позже я влюбился опять. Я гулял у нас в парке, и навстречу мне шла девушка. Почему-то в её глазах я видел одиночество. Я прошёл мимо, а потом развернулся и пошёл за ней. Она шла и не замечала меня, она была погружена в себя, в свои мысли. Шёл я за ней до тех пор, пока она не вышла из парка. И тогда я решился подойти к ней. Я спросил, почему она такая грустная. Она сказала, что у неё нет друзей и ей совсем не с кем гулять и говорить. Я был удивлён, но в тоже время во мне родилось чувство близости, и я был рад. Мы пошли с ней и говорили. Помню, что я спросил, почему у неё нет друзей. Она что-то ответила о её стеснительности, о том, что она не умеет сближаться с людьми или проще говоря не знает о чём с ними говорить. Тогда я ответил, что всё просто. Ведь я подошёл к ней. Она посмотрела и улыбнулась. Последующие месяцы нашей дружбы я не понимал, что она чувствует ко мне. Мы часто гуляли и разговаривали. Она благодарила меня, что я раскрыл ей глаза. Иногда она смотрела на меня как на друга, а иногда я видел что-то большее. И как всегда я мечтал о сказке. Но все мои мечты разрушились в одночасье, когда она сказала, что встретила одного прекрасного человека и влюбилась в него, и он испытывает к ней тоже чувство. Я радовался вместе с ней, надеясь, что она не заметит, что таится под этой маской радости. Она не заметила. Со временем, мы стали всё реже встречаться. Один раз я видел её со своей второй половинкой. Я видел как они были счастливы. Я пошёл домой и заплакал от боли, окутавшей меня. Пришлось отрывать ещё один кусок любви из моего сердца. Тогда я стал более рассудительным, я повзрослел и поумнел. Я понял, что я буду счастлив только потому, что она счастлива. Я буду счастлив всегда и никакая любовь не сделает мне больно. Но мечты не оставили меня и я мечтал, опять-таки не о ней, но о ком-то. Я пошёл в институт и полностью углубился в учёбу. Я практически перестал мечтать. Закончил институт с отличием и получил работу. Там-то я и встретил свою последнюю любовь. Она устроилась к нам вскоре после моего прихода и так получилось, что меня приставили к ней опекуном. На работе я помогал ей, я её учил правильно делать те или иные вещи. И как-то раз, в один солнечный день, она позвала меня прогуляться по парку. Я был взволнован, после моих неудачных любовных отношений я совсем разучился общаться с девушками, мне было просто не по себе даже в их обществе. Мы шли и говорили о работе, но потихоньку перешли на личности, я сам не заметил этого, до того мне было хорошо. Я узнал, что она очень любит рисовать. Мы зашли к ней домой, и она показала мне свои рисунки. Они были очень красивые, потом я посмотрел её фотоальбом, в котором были фотографии разных мест, в которых она побывала. И нас снова потянуло к общению, я не помню о чём мы говорили. Я был счастлив тем, как она близко была ко мне. Ближе к ночи мы попрощались и я пошёл домой. Сначала я ничего не чувствовал. Но когда я лёг спать, к своему удивлению, я размечтался. И тогда я понял, что влюбился. Я уже не думал, есть ли у меня шанс. Я слишком привык к тому, что у меня ничего не получится. На следующий день я пришёл на работу. Мы просто общались, я помогал ей то в одном, то в другом. И так на протяжение нескольких месяцев. Но я не мог больше, я не мог сделать первый шаг, потому что слишком боялся неудачи. Я взял отпуск и уехал на месяц в горы, почему то меня потянуло туда. Я опять создал идеал и поместил его в сказку, а она опять рушится у меня под руками. Как песок сквозь пальцы, как вода через сито. Когда я вернулся, мне сказали, что она ушла на другую работу. Я знал где она живёт, я знал её номер телефона, но не предпринимал каких-либо действий. И даже больше того, боясь, что она может прийти, я уволился и перешёл на другую работу. Иногда я ходил к её дому, а иногда даже звонил с уличных телефонов, чтобы услышать её голос. Я сам делал себе больно, а потом сделал то, что должен был сделать я, но надеюсь больше не сделает никто. Я вырвал из сердца последний кусок любви и растоптал его, уничтожил. Я больше не люблю, я больше не мечтаю, я больше не живу. Уничтожив любовь, я уничтожил всю суть человека, которая была во мне. Теперь мне ничего не надо, ничего. |
- Петрова! Да как ты вообще смеешь мне такое говорить?, - Леонид Иванович был явно вне себя от злости. Видите ли Петрова не захотела снимать серёжки по его прихоти. Леонид Иванович такой человек, который не любит все эти украшения, косметики и прочую «дрянь» по его словам. - А почему я должна это делать?, - защищалась Петрова. – В правилах это никак не прописано! Хочу и ношу! - Ты находишься на моих парах, а значит должна выполнять мои правила! Выходи из кабинета! - Не выйду! - Ах, значит, не выйдешь? Ну, тогда сама виновата. Сейчас я схожу за ректором, вот с ним и будешь говорить!, - сказал Леонид Иванович и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. - Ну, Петрова, тебе сейчас несдобровать, - сказал один из одногруппников. – Сейчас прейдут и будут тебе «втирать» о правилах поведения, об отношения к старшим и о прочих правилах. - Посмотрим, - ответила Петрова. Конечно, история выжита из пальца. Чего ей стоило снять серёжки. Но Петрова явно не из тех, кто готова идти на поводу у других. Чего-чего, а этого от неё не добьёшься. – А давайте пошутим над ними, ребята? - Неугомонная ты, Петрова. Всё тебе мало. Хотя с другой стороны, чего терять уже? Что предлагаешь-то? - Не знаю, давайте, когда они зайдут, мы будем сидеть в таких задумчивых позах и смотреть куда-нибудь в пустоту. Ну, они естественно спросят, чего тут происходит. А мы скажем, что мелодия играет, чтоб они тоже послушали, что так красиво, аж не оторваться. - Ну и фантазёрка ты, Петрова. Была ни была, интересна их реакция. Ребят, вы как? Согласны?, - ребята согласны.
***
Дверь открылась. На пороги предстал Леонид Иванович. - Сейчас ректор подойдёт, Петрова и.… А что это вы так сидите? - Тихо, Леонид Иванович, разве вы не слышите? Это прекрасно. - Чего я не слышу? Ничего я не слышу! Хватит тут клоунаду устраивать, а ну все марш по своим местам. - Пожалуйста, тише, эта мелодия, она, она великолепна. Вы только прислушайтесь. Леонид Иванович попытался что-либо услышать, но не слышал ничего, кроме тишины. - Ничего не слышу. - Да вы подойдите сюда, к окну. Сядьте на подоконник, голову вверх поднимите, по желанию глаза закройте. Может, тогда услышите. Леонид Иванович так и сделал, доподлинно неизвестно, что заставило его это сделать. Толи интерес, толи ещё чего. Но он подошёл, сел и прислушался. А Петрова начала напевать мотив, тихонько, не громко. Кто-то из друзей начал ей аккомпанировать. - Она прекрасна, - не могла остановиться Петрова. - Мне кажется, что я что-то слышу, хотя…. Не пойму никак, - сказал Леонид Иванович. – Да, все-таки, кажется, что я что-то слышу. Да, я её слышу. Красиво. И он слушал. Это было удивительно, ведь Петрова и её друзья всё это выдумали. Но она поняла, что тоже слышит какую-то мелодию. Казалось, что она играет в голове, что это воображение, но и было ощущение, что она играет где-то совсем рядом. Тихая, спокойная мелодия, которую не хотелось перебивать. Все сидели и молчали, толи слушали, толи притворялись, толи просто утонули в своих думах, забыв о времени и о пространстве. Они так и сидели, пока не зашёл ректор, и мелодия в голове не оборвалась. - Так, Леонид Петрович, рассказывайте, что у вас тут произошло, мне сказали, вы меня вызывали? - Что? У меня? Ах, да. Да тут такое дело, знаете ли. Нельзя ли переставить мою пару на утро, мне так удобнее будет. Да кстати, все могут быть свободны, пара закончилась. Все вышли из кабинета. - Знаете, - начал один из студентов. – Мне в один момент показалось, что мелодия и вправду заиграла. - И мне тоже, - откликнулись другие. - Да, возможно и заиграла, - ответила Петрова.
|
Прими подарок от меня принцесса, И да, не пышен он, не красен, И для тебя не будет он прекрасен, И не проявишь к нему ты интереса. Дарю я вам его не потому что надо, А потому что сердце просит действий. Не увидать такое чувство взглядом. И не в силах мы предугадать последствий. Ах, жаль, что я не рыцарь славный, Не принц я ваш на белом жеребце. Неправда ли какой-то уж я странный? По-этому забудьте обо мне. |
На царства престоле воссиживал он, Он был всех сильнее и был он умён. Он каждому дал пропитание и дом. Время летело, проходил день за днём.
Что власть с человеком сделать смогла? Попустил он её, она верх и взяла.
Сгустились тучи и дымом запахло, Душа у царя потихоньку зачахла. Что дал он народу, он то и забрал. Почти опустел людской жизни бокал.
В отчаяние люди на подвиг способны, Всем нравится запах блаженной свободы. Огни загорелись повсюду в стране, Положено было начало войне. Войне ни за власть, ни за трон. Взмыла в небо стая ворон.
В тирана царь обратился в тот час, Остаток добра в его сердце угас.
Столкнулись две тучи, и гром прозвенел. Бокал людской жизни совсем опустел. Не в силах народ удержать порыв зла, Всё опустело, сгорело до тла.
Перевернулась бытия страница, И люди смирились и стали молиться.
Творившему зло - возвратится в сто крат, И там где был Рай, вырастит Ад. Болезнь поселилась в теле царя, И вспыхнула людям новой эры Заря.
Но что же по правде сгубило царя? |
Далёкой звезды нескончаемый луч, Пытался дойти до земли. Он пробивался сквозь множество туч, Её пытаясь найти.
Её осветить хотел он хоть раз, В кромешной ночной темноте. Увидеть улыбку её светлых глаз, И скромность в её красоте.
Расступятся тучи не в силаx сдержать Порыв бескорыстной любви. И будет дорогу ее освещать Межзвёздной души визави. |
|
|